Синдром взаперти

Обновлено: 25.04.2024

Тай похищает 16-летнюю Джемму в аэропорту Бангкока. Первое время девушка пытается защититься и сбежать, но постепенно проникается личностью странного молодого человека и начинает понимать его поступки.

По ходу развития сюжета читатель преодолевает соблазн воспринимать книгу как романтическую историю, а Джемма борется с чувствами к своему похитителю.

В книгу включены комментарии психолога Яны Катаевой, которая делится опытом терапии и размышляет о том, как не попадать в токсичные отношения.

На русском языке публикуется впервые.

Отзывы на книгу «Взаперти»

Возможно, у меня какие-то проблемы с головой, но люблю я стокгольмский синдром и все, что вокруг этой темы крутится. В книгах и фильмах, безусловно..
Да, романтизировать данную тематику не особо нормально, но на то и литературное достояние писателей: творить так, чтобы само представление завораживало.

Помню, как отчетливо представила, что ты убиваешь меня здесь, в этой темноте… и бросаешь тело разлагаться. Ухмылка на твоем лице была жутковатой, ты будто прочитал мои мысли.

Да, бесила главная героиня, но ее теплота, легкий флёр влюбленности чувствовался сквозь текст и как же это было, черт возьми, мило! Да, именно мило. Пусть она в миллиард раз наиглупейший женский персонаж, но то, с каким трепетом она говорила о своем похитителе, что даже в местоимение "Он" вкладывала всю свою любовь - прям ух, серьезно.

Ты вернулся к стойке за кофе. Оглянувшись, я увидела, как ты ставишь стакан и снимаешь крышечку. Как высыпаешь сахар, наклонив голову, и как от этого движения волосы падают тебе на глаза. Ты улыбнулся, когда заметил, что я наблюдаю. Может, в этот момент всё и случилось?

Не знаю, что больше меня подкупило: стокгольмский синдром в сюжете или сама история, но книга запала в душу.
Несостыковок уйма, безобразия на страницах - пальцев не хватит сосчитать! Концовка, к тому же, наитупейшая. Но, сама подача и то, как это все живенько и красочно предстало у меня в воображении, заслуживает высокой оценки.

Думаю, в последнее время многие начинают замечать, что в литературе и кино часто описываются нездоровые отношения, основанные не на радости, покое и взаимопонимании, а на негативных эмоциях, зависимости, подчинении, а иногда и насилии. Но как люди оказываются в подобных отношениях? Может ли эмоционально здоровый человек быть в такой ситуации и не замечать, что страдает? В романе "Взаперти" Люси Кристофер пытается разобрать подобные отношения и описывает чувства жертвы, которой трудно разобраться в происходящем.

Начинается всё с того, что Тай похищает 16-летнюю Джемму в аэропорту, и вместо родного Лондона девочка оказывается в австралийской пустыне. Конечно, Джемма шокирована тем, что оказалась жертвой похищения, она ненавидит преступника, борется с ним, сопротивляется изо всех сил, старается вырваться из плена. Но всё бесполезно. Чем активнее девушка пытается сбежать, тем меньше возможностей у неё для этого остаётся. И если сначала она была полна сил и надежды изменить своё положение, то постепенно она начинает думать, что остаётся только смириться, ведь каждая попытка побега делала только хуже, в том числе и нанося вред её собственному физическому здоровью.

Но в отличие от большинства героев историй о больной любви, Джемма не выбирала отношения с Таем. Он просто похитил её, лишив тем самым любого выбора. И эта ситуация позволяет автору полноценно раскрыть явление стокгольмского синдрома. Что чувствует жертва, оказавшись в безвыходном положении? Наверняка, любой человек скажет, что это отчаяние, страх, ненависть. И поначалу Джемма испытывала именно эти чувства. Но в то же время Тай был единственным человеком, с которым она могла говорить, и он, несмотря на всё, что сделал, был её единственной надеждой на спасение. Девушка понимала, что без него её шансы на выживание равны нулю, ведь она не знала, как выбраться из бесконечной пустыни. А кто мог спасти её от укусов опасных животных? Опять же Тай. Он казался спасительной нитью, связывающей её с жизнью. И постепенно Джемма замечает, что проникается к похитителю сочувствием и пониманием, начинает испытывать привязанность.

Особенно интересным для меня оказался комментарий психолога в конце, после которого ещё лучше понимаешь чувства главной героини. Психолог верно подметила, что и читатель начинает сочувствовать Таю, узнавая о его тяжёлом детства или замечая, как бережно он относится к Джемме, не желая причинить ей вред. И это страшно, ведь он уже причинил ей вред, и никакое прошлое не может оправдать его поступок. Читатель, как и героиня, боится собственных эмоций по отношению к Таю, которого хочется пожалеть и простить. Но это невозможно. Он совершил преступление и должен нести ответственность.

Синдром «взаперти»

Синдром «взаперти» (изоляции) представляет собой состояние, когда пациент бодрствует и находится в сознании, и при этом у него имеются тетраплегия и паралич нижних пар черепных нервов, вследствие чего отсутствуют мимика, движения, речь, и общение с пациентом возможно только посредством движений глазных яблок с использованием специального кода.

Синдром изоляции обычно развивается вследствие кровоизлияния или инфаркта с локализацией в мосте мозга с формированием тетраплегии и поражения ядер нижних пар черепных нервов и центров, участвующих в обеспечении горизонтальных движений глазных яблок. Реже, встречаются другие заболевания, вызывающие тяжелый распространенный паралич, такие как синдром Гийена – Барре Синдром Гийена-Барре (СГБ) Синдром Гийена – Барре – это острая, обычно быстро прогрессирующая воспалительная полинейропатия, характеризующаяся мышечной слабостью и умеренным выпадением дистальной чувствительности и самоограничивающимся. Прочитайте дополнительные сведения и злокачественные опухоли с локализацией в задней черепной ямке и мосту мозга.

Клинические проявления

У пациентов не нарушена когнитивная функция, в состоянии бодрствования у них открыты глаза, цикл сон-бодрствование в норме. Они могут слышать и видеть. Однако они не могут двигать нижней частью лица, жевать, глотать, говорить, дышать, двигать конечностями или совершать движения глаз в боковом направлении. Пациент может двигать глазами по вертикали, открывать и закрывать глаза и моргать оговоренное количество раз в ответ на вопросы.

Диагностика

Диагноз ставится в основном на основании клинической картины. Поскольку у пациента отсутствует двигательный ответ (например, он не может отвести конечность в ответ на болевой раздражитель), по которому обычно оценивается наличие сознания, то в этом случае может быть ошибочно установлено нарушение сознания. Таким образом, все пациенты, которые не могут двигаться, должны быть проверены на осознанность их восприятия, предлагая им осуществить моргание глаз или вертикальные движения глаз.

У пациентов с синдромом «взаперти» во время электроэнцефалографии (ЭЭГ) выявляются нормальные паттерны «сон–бодрствование».

Прогноз

Прогноз зависит от причины заболевания и качества медицинской помощи. К примеру, если синдром «взаперти» сформировался вследствие транзиторной ишемии или небольшого очага в вертебрально-базилярном бассейне, то может наступить полное восстановление. В случае, если причина заболевания частично обратима (например, при синдроме Гийена – Барре), то восстановление может занимать несколько месяцев и редко бывает полным.

Признаки благоприятного прогноза включают:

Раннее восстановление движений глаз в стороны

Раннее восстановление вызванных потенциалов в ответ на магнитную стимуляцию моторной коры

При необратимых или прогрессирующих поражениях (например, при злокачественной опухоли с локализацией в задней черепной ямке и мосту) обычно наступает гибель пациента.

Лечение

Поддерживающие меры являются основным направлением лечения для пациентов с синдромом "запертого внутри" и должны включать в себя следующее:

Профилактику системных осложнений, связанных с иммобилизацией (например, пневмонию, инфекции мочевыводящих путей, тромбоэмболические осложнения)

Обеспечение адекватного питания

Физиотерапию с целью профилактики контрактур конечности

Специфического лечения нет.

При помощи логопедов можно попытаться установить контакт с пациентом, используя специальный код для моргания или движений глаз.

Поскольку у пациентов остаются сохранными когнитивные функции и не нарушена возможность общения, то они сами должны принимать решения, касающиеся лечения.

Некоторые пациенты с синдромом «взаперти» общаются друг с другом с помощью Интернета, используя для этой цели компьютерные устройства, которые управляются движениями глаз, или с помощью других способов. Разработанные в последнее время интерфейсы "мозг-компьютер" могут помочь восстановить способность пациентов, с синдром "запертого внутри", к общению ( 1 Справочные материалы по лечению Синдром «взаперти» (изоляции) представляет собой состояние, когда пациент бодрствует и находится в сознании, и при этом у него имеются тетраплегия и паралич нижних пар черепных нервов, вследствие. Прочитайте дополнительные сведения ).

Справочные материалы по лечению

1. Milekovic T, Sarma AA, Bacher D, et al: Stable long-term BCI-enabled communication in ALS and locked-in syndrome using LFP signals. J Neurophysiol 120 (1):343–360, 2018.

Узники собственного тела: синдром «взаперти»

Почти в любом сериале, посвященном работе врачей, есть эпизоды, связанные с лечением больного с синдромом «запертого человека» (Locked-in-syndrome). Что это за заболевание, и почему оно привлекает столько внимания, больше, чем другие редкие болезни? MedAboutMe предлагает разбираться вместе.

Заперты в собственном теле: псевдокома

В отличие от истинной комы, «запертый» человек находится в полном сознании. Но во многих случаях не может никак сообщить об этом окружающим, так как утрачивает способность управлять собственным телом. Врачи выделяют три степени синдрома запертого человека (СЗЧ):

Полный СЗЧ. В этом состоянии нарушены все двигательные волокна, идущие от головного мозга, а также расположенные в стволе головного мозга центры дыхания, глотания, речи и мимики. Помимо тетраплегии (паралича всех четырех конечностей), у больного отсутствует возможность двигать всеми остальными мышцами тела, включая даже мышцы, обеспечивающие моргание и движение глаз.
Классический СЗЧ. Все, что описано выше, за исключением вертикального движения глаз и моргания. Это дает возможность для общения с помощью специального кода, простейшим является код «Да-Нет», в котором утвердительному ответу соответствует одинарное моргание, отрицательному — двойное.
Неполный СЗЧ. Помимо движения глаз, могут сохраняться или быстро восстанавливаться некоторые другие движения. Обычно это движения головы или всех или некоторых пальцев на руках и ногах, или движения мимических мышц.

Во всех случаях электроэнцефалограмма показывает нормальную активность мозга, но гораздо более показательным методом диагностики является позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ). Болевая чувствительность может полностью отсутствовать или частично сохраняться.

По имеющейся статистике, чаще всего СЗЧ диагностируется у людей 40-50 лет, половая принадлежность не играет роли. Чем моложе больной, тем больше у него шансов на восстановление, особенно при адекватной терапии.

У врачей нет достаточно полной информации относительно редкости синдрома «запертого человека», так как, по всей видимости, многие случаи остаются недиагностированными. До 2009 года в медицинской литературе было описано всего 33 случая болезни. А это означает, что «запертые» в своем теле пациенты не получали того лечения, которое помогло бы им восстановиться хотя бы частично. А это возможно благодаря современным возможностям медицины. Еще недавно 80% пациентов с синдромом «взаперти» умирали в течение первых 6 месяцев после начала заболевания. Сегодня пятилетняя выживаемость — более 60%. Причем сами больные отмечают удовлетворительное качество своей жизни, несмотря на все имеющиеся ограничения возможностей.

Причины развития синдрома

Чаще всего СЗЧ развивается вследствие инсульта с локализацией очага поражения в мосте головного мозга.

Мост представляет собой подковообразное скопление нервных волокон, соединяющее продолговатый мозг и мозжечок, среди функций которого координация движений и управление двигательными функциями тела.

Другими причинами могут стать инфекционные заболевания мозга, синдром Гийена-Барре, боковой амиотрофический склероз (БАС), рак мозга с расположением опухоли в области задней черепной ямки, а также серьезные черепно-мозговые травмы.

Клинический случай: Рикке Кьергаард

В 2013 году, во время рождественских праздников, живущая в Великобритании Рикке Кьергаард внезапно почувствовала себя плохо. Всего за четверть часа ее температура поднялась до 42°С, женщина начала бредить. На следующий день она уже не могла даже сесть без помощи окружающих, и вскоре впала в кому. В отделении больницы скорой помощи у Рикке была обнаружена полиорганная недостаточность, тромбоз множества сосудов, токсический шок, поставлен диагноз бактериальный менингит. Сердце женщины останавливалось на 40 секунд, но реанимационные мероприятия оказались успешными, и сердцебиение возобновилось, но сознание не вернулось. На тот момент врачи оценивали шанс Рикке выжить как очень низкий — не выше 5%.

Женщина пробыла в состоянии комы 10 дней.

Но потом сознание начало к ней возвращаться. И она услышала, как врачи говорят ее мужу, что ему стоит начать готовиться к похоронам, так как шансов на то, что мозг его жены не умер, близки к нулю.

Рикке повезло: ее семья верила в нее. В какой-то момент муж Питер обратил внимание на то, что на вопросы жена отвечает морганием. Это стало сигналом, что функции мозга сохранились, что Рикке не только слышит, но и может общаться.

Процесс восстановления был долгим и трудным, ведь женщине пришлось не только заново учиться дышать, глотать, жевать, говорить, ходить, но и пережить ампутацию почти всех пальцев на руках из-за развившейся гангрены, и частичную потерю зрения: один глаз перестал видеть. Через 4 месяца Рикке смогла произнести первое слово.

Восстановившись, насколько это было возможно, Рикке Кьергаард основала компанию, главная цель которой — помогать людям с тяжелыми хроническими заболеваниями. А еще она написала книгу о своем удивительном опыте узника собственного тела.

Не всем «узникам» везет так же, как Рикке. Медицинский персонал или родственники (если они есть) могут не заметить проявлений сознания, особенно в случае полного СЗЧ, когда больной не может даже морганием дать понять, что слышит и осознает окружающее. Еще сложнее диагностировать СЗЧ, если у больного есть нарушения слуха и зрения.

Бельгийские исследователи сообщают в статье, опубликованной в 2005 году о том, что иногда диагностика синдрома требовала от 4 до 6 лет — пока окружающие улавливали признаки того, что больной находится в сознании. В той же статье указывается, что как только пациент после диагностики СЗЧ начинает получать адекватную медицинскую помощь, ожидаемая продолжительность жизни увеличивается до нескольких десятилетий, хотя шансы на восстановление двигательных функций могут оставаться низкими.

Лечение синдрома «взаперти»

Специфического лечения не существует, как и лекарств. В каждом случае терапия подбирается индивидуально, и направлена на устранение причин, вызвавших паралич. Однако замечено, что если в остром периоде заболевания начата интенсивная, или даже агрессивная терапия, шансов на восстановление больше. Известны случаи даже полного восстановления, но они очень редки. В большинстве случаев можно рассчитывать только на частичную реабилитацию.

На начальном этапе важнее всего поддерживающая терапия и обучение самого больного и окружающих навыкам общения с использованием имеющихся возможностей.

Проблемы могут возникать на разных уровнях, начиная с дыхания и питания. Из-за нарушения дыхательных функций пациенты с СЗЧ часто находятся на аппарате искусственного дыхания, воздух поступает в легкие через трахеостому — специальную трубку, вводимую в дыхательные пути через отверстие в трахее. Питание через рот в этом случае представляет опасность, поэтому больного кормят через зонд. Переход к обычному питанию возможен только после восстановления дыхательной и глотательной функций, и только жидкой или пюреобразной пищей.

Из-за неподвижности больного высок риск развития пневмонии, тромбоза, инфекций мочевыводящих путей, образования пролежней и контрактур конечностей. Пациент нуждается в частой смене положения тела, в массаже, физиотерапевтическом лечении.

С помощью логопедов устанавливается система общения. Благодаря современным технологиям у больных с СЗЧ появилась возможность использовать для общения компьютер. Для этого используются специальные датчики, реагирующие на движения глаз, а также синтезаторы речи. Если сохранились или восстановились двигательные функции каких-либо мышц, то возможности еще более расширяются: такие больные могут использовать коляски с электроприводом, с управлением, приспособленным к имеющимся возможностям.

Прогноз излечения

Несмотря на то, что многие люди, столкнувшиеся с синдромом «взаперти», не выживают из-за несовершенной диагностики или развившихся осложнений, у остальных есть довольно много шансов не только выжить, но и прожить несколько десятков лет.

Вот что говорят проведенные исследования.

Анализ информации, полученной от самих больных и их родственников, показывает, что окружающие часто оценивают качество жизни больных существенно ниже, чем сами больные. То есть, несмотря на все ограничения, очень многие пациенты с СЗЧ оценивают качество своей жизни как удовлетворительное и даже хорошее. При этом оценка качества жизни прямо связана с уровнем оценки психосоциальной поддержки со стороны окружающих. Это дает основания для вывода о том, что тяжелая двигательная инвалидность не обязательно воспринимается человеком как невыносимая. Анкетирование больных СЗЧ показало, что подавляющее большинство ценят жизнь, хотят и намерены жить столько, сколько получится.

В интернете можно найти несколько книг, написанных людьми, пережившими «заключение» в собственном теле, или остающимися взаперти. Каждая из них — история успешной борьбы и победы, маячок для тех, кто ищет опору и мотивацию, знак, что не стоит сдаваться и «умирать раньше смерти».

Синдром запертого человека

История про мальчика, который научился общаться глазами и силой взгляда играть в «Майнкрафт»

На первый взгляд люди с синдромом запертого человека находятся в вегетативном состоянии: они полностью обездвижены, не могут есть, говорить, самостоятельно дышать. На постановку диагноза уходит в среднем 2,5 месяца, а в некоторых случаях пациентов выписывают домой как паллиативных. Здоровому человеку может показаться, что лучше смерть, чем такая жизнь. Но сами люди с синдромом запертого человека находятся в сознании, а некоторые из них — оптимистично мыслят. Рассказываем историю такого человека — двенадцатилетнего Саши Кравченко из Новороссийска.

Автор текста: Ксения Петрова.
Редактор: Диана Карлинер.

Из мая в август

Саша до 12 лет рос здоровым ребенком. Из заболеваний — простуда несколько раз в год, тонзиллит, фарингит, стоматит, ветрянка — все без госпитализации. Он плохо почувствовал себя после майских праздников в 2021 году: мальчик пожаловался родителям на слабость и двоение в глазах. Когда отец Саши увидел раскосые глаза мальчика, он очень испугался, поэтому сразу же отвез его к офтальмологу. Доктор не увидел проблем с глазами, но заподозрил неврологическое заболевание и рекомендовал ехать в стационар. Когда Саша с папой добрались до больницы, у него появились шаткость походки и нечеткость речи.

В больнице Саше сделали МРТ головного мозга с контрастом: в таламусе (прим. ред. — важнейший отдел мозга, который отвечает за обработку информации от органов чувств и за часть двигательных функций) и в правой доле мозжечка врач увидел очаговые изменения разной давности, которые не накапливали контраст. Невролог заподозрил инсульт, и мальчика госпитализировали. Лечение цитиколином, пентоксифиллином и гепарином не давало результатов в течение двух дней, поэтому врачи предложили перевезти Сашу из больницы Новороссийска в Краснодар.

В Краснодаре повторили МРТ головного мозга с контрастом. Врачи заподозрили рассеянный энцефаломиелит, но лечение начать не успели. У Саши начались судороги, которые не удавалось снять с помощью лекарств, и его перевели в реанимацию. Сашу ввели в медикаментозную кому и подключили к аппарату ИВЛ. Там же начали лечение дексаметазоном и противосудорожными препаратами. Через четыре дня седативные препараты перестали давать, чтобы вывести из искусственной комы. Но Саша не проснулся. Врачи повторно сделали МРТ головного мозга: площадь поражения увеличилась. Мальчик пробыл в коме еще 28 дней.

Саша вышел из комы в июне. Он не двигался, не мог самостоятельно глотать и дышать, открывал глаза, но почти не реагировал на окружающих. Сашу продолжили лечить глюкокортикостероидами и перевезли обратно в Новороссийск. Через месяц у него появился побочный эффект от лечения раны в желудке. Терапию кортикостероидами пришлось резко прекратить. На смену кровотечениям пришел «синдром отмены»: мальчик стал еще более заторможенным, почти все время спал.

В августе врачи сделали контрольную МРТ головного мозга, чтобы оценить, есть ли изменения: картина на снимках был похожа на исход острого энцефалита. Электроэнцефалограмма показала, что очагов судорожной активности нет, и цикл сон-бодрствование сохранен. Врач предположил, что у Саши, возможно, был стволовой энцефалит Бикерстафа.

Энцефалит Бикерстафа — редкий аутоиммунный энцефалит, который возникает после инфекции и по течению напоминает рассеянный склероз. Чаще всего встречается у детей, сопровождается нарушением движений глаз, шаткостью при ходьбе и изменением сознания. Но могут присоединяться и любые другие неврологические нарушения: слабость в руках и ногах, нарушения глотания и дыхания, эпилептические приступы. Cчитается болезнью с хорошим прогнозом: после начала лечения иммуноглобулинами дети выздоравливают за 3-6 месяцев, реже в течение года-двух. Скорость выздоровления зависит от того, насколько сильно был поврежден мозг на пике заболевания.

Подтвердить диагноз сложно: изменения на МРТ при энцефалите Бикерстафа бывают только у 25% заболевших, не существует типичной картины снимков. Анализ на анти-GQ1b-антитела у детей с тяжелыми неврологическими нарушениями не показательный: только у 43% заболевших он будет положительным. Саше не делали анализ на анти-GQ1b-антитела, а его болезнь протекает тяжелее и дольше 6 месяцев, не так, как при типичном энцефалите Бикерстафа, поэтому диагноз остается под вопросом.

Удушающая забота: что такое синдром Мюнхгаузена и почему он опасен

Синдром Мюнхгаузена — это симулятивное расстройство, при котором человек имитирует симптомы реальных заболеваний и обращается за медицинской помощью, в которой на самом деле не нуждается. Forbes Life изучил признаки и лечение этого психического расстройства, а также выяснил причины его развития у матерей

История и значение термина

Делегированный синдром Мюнхгаузена — лишь одна из форм основного синдрома, впервые описанного в начале 1950-х эндокринологом и гематологом Ричардом Ашером. В своей врачебной практике ему нередко доводилось встречаться с людьми, имитирующими заболевания: они жаловались на симптомы болезней, которых у них нельзя было диагностировать, и с удовольствием проходили ненужное лечение, принимая лекарства и даже соглашаясь на бесполезные операции, лишь бы избавиться от «мучительных» болей в груди или тяжести в желудке. В попытках убедительно имитировать симптомы и добиться внимания врачей, «пациенты» нередко вредили сами себе, например, глотая стекло или роняя на руки камни. Многие из них обращались сразу в несколько больниц, тем самым собирая себе объемную историю болезни, якобы подтвержденную несколькими специалистами. На самом же деле «пациенты» ничем не были больны — по мнению Ашера, они лишь «патологически» пытались добиться лечения, путая его с заботой и вниманием, которым их так не хватало.

Само название болезни действительно связано с бароном Мюнхгаузеном, героем фантастических рассказов писателя Рудольфа Распе и реально существовавшим в XVIII веке немецким бароном. Аналогию с ним провел все тот же Ричард Ашер: как и главный персонаж произведений, люди, обращавшиеся за медицинской помощью, часто рассказывали выдуманные драматичные истории, в которые было сложно не поверить. В медицинской практике это расстройство называется имитирующим или симулятивным.

Синдром Мюнхгаузена — это не манипуляция, а симуляция. Человек с этой болезнью не ищет материальной выгоды, он хочет получить заботу и любовь

Отдельная, делегированная форма синдрома, была выделена лишь в 1977 году профессором педиатрии Роем Мэдоу. По мнению специалиста, «делегированность» проявляется в навязывании заболевания одним человеком другому. Как правило, речь в данном случае идет о детях: родители пытаются убедить не только ребенка, но и окружающих в том, что тот болен и нуждается в лечении. Как и в случае с «обычным» синдромом Мюнхгаузена, цель людей с делегированной формой — получить внимание и участие со стороны врачей, только в роли пациента в этом случае оказывается ребенок, а «получателем» внимания и сочувствия — его родитель.

Как выглядит расстройство: симптомы, признаки и формы

«Синдром Мюнхгаузена — психическое расстройство, которое сегодня официально называется имитируемым. Оно заключается в том, что человек искусственно вызывает у себя те или иные симптомы со стороны соматики. Для этого он может принимать вещества, например, употреблять стероиды для имитации синдрома Кушинга или тироксин, чтобы сымитировать гипертиреоз», — объясняет клинический психолог и кандидат психологических наук Илья Плужников. По его мнению, синдром Мюнхгаузена отличается от ипохондрии, с которой его могут путать, «реальностью» слов пациента. Ипохондрики могут и в самом деле испытывать те проявления болезней, о которых они говорят, и страдать от настоящих заболеваний, в то время как люди с имитируемым расстройством лишь пытаются искусственно их вызвать. «Синдром Мюнхгаузена — это не манипуляция, а симуляция. Человек с этой болезнью не ищет какой-то материальной выгоды, он лишь ставит перед собой цель в получении внимания и заботы, любви, положительных эмоций, а за самим синдромом Мюнхгаузена может стоять реальное серьезное психическое заболевание — шизофрения или даже пограничное расстройство личности», — дополняет врач.

Конкретных признаков может быть несколько — все зависит от того, как именно ведет себя пациент и чего он пытается добиться. В целом, зарубежные психологи выделяют следующие общие признаки расстройства, выраженные в действиях пациентов с синдромом Мюнхгаузена в разных формах:

большое количество симптомов болезней, которые могут быть не связаны или даже противоречить друг другу;
попытки убедить врачей и окружение в необходимости операции или инвазивных процедур;
попытки подтасовать результаты исследований и тестов;
попытки отравить себя с целью вызвать болезненные ощущения.

«Выделяют несколько форм синдрома. Первая — когда пациент вызывает симптомы сам у себя и обращается в медицинскую сеть, к врачам. Вторая форма — делегированный синдром, при котором пациент может искусственно вызывать симптомы болезни, но уже у другого человека, причем вплоть до нанесения ему травм. Чаще всего жертвой таких действий может быть более слабый член семьи, например дети или пожилые люди», — говорит Плужников. Как отмечает психолог, существуют и другие формы синдрома — например, по уровню осознанности: пациенты могут с разной степенью искренне верить, что они или их родственник больны. «Сегодня появляется еще одна форма синдрома, связанная с интернетом, — ее иногда называют «онлайн-Мюнхгаузеном». Здесь речь идет о людях, которые сами придумывают себе болезни и рассказывают о них в соцсетях, чтобы получить внимание и позитивное отношение от окружающих», — заключает специалист.

Примеры и причины расстройства

Синдром Мюнхгаузена — болезнь не самая распространенная: по подсчетам специалистов, это расстройство в том или ином виде встречается примерно у 7 из 100 000 пациентов. С точки зрения медицины определить более точно число пациентов с той или иной формой расстройства практически невозможно из-за того, что сами пациенты склонны врать врачам и отказываться признавать настоящие проблемы с психическим здоровьем даже тогда, когда их диагностируют профессиональные психиатры. Несмотря на редкость, заболевание, при котором человек начинает имитировать признаки какого-либо недуга и просить помощи у специалистов или же представлять больным другого человека, довольно часто используется в медиа.

В 2018 году телеканал Hulu выпустил сериал «Притворство», основанный на реальной истории Клодин Бленчард и ее дочери Джипси Роуз. Убийство Ди-Ди Бленчард стало одним из самых громких дел в США за последние годы: на скамье подсудимых оказалась дочь погибшей — 24-летняя Джипси. Уже во время следствия выяснилось, что девушка была не только гораздо старше, чем говорила соседям ее мать, но и практически полностью здоровой — ни раком, ни «хромосомными заболеваниями», ни мышечной дистрофией она не болела и вполне могла передвигаться самостоятельно без инвалидного кресла. Болезнь ребенка была полностью выдумана матерью — чтобы получить не только сострадание окружающих и внимание врачей, но и приемлемое социальные жилье и гарантированные выплаты пособий.

Тему синдрома у матерей затронула и студия HBO. В 2019 году она выпустила сериал «Острые предметы», основанный на одноименном детективном романе американской писательницы Гиллиан Флинн. Спустя год к этой болезни вновь вернулись в Hulu, сняв триллер «Взаперти» с Сарой Полсон в главной роли. Все три проекта показывают синдром с бытовой точки зрения, делая акцент на том, как выглядят отношения страдающего расстройством родителя и его ребенка, вынужденного жить в дискомфорте и постоянно быть между домом и больницами. Еще более сложный вопрос, как эти отношения отразятся на будущем самого ребенка, когда он узнает, что все это время он на самом деле был здоров, а испорченная лекарствами и ненужными вмешательствами врачей жизнь — вина родителя, использовавшего его для собственных целей.

«Если говорить о госпитализации детей, то случаи, когда причина обращения к врачам — делегированный синдром Мюнхгаузена у ответственных за ребенка взрослых, довольно редки: всего 0,4 процента», — отмечает Плужников. «Матери могут использовать своих детей как более слабых и наносить им различные повреждения: дают какие-то препараты, вызывают таким образом симптомы, идут к врачам. Те пытаются поставить диагноз, назначают лекарства, которые усугубляют и стирают изначальную клиническую картину. Такие родители могут кочевать по больницам, менять врачей, чтобы они не обращали внимания на возможную путаницу в анамнезах. В ход могут идти даже тома историй болезни, слова о том, что это «неизлечимый» ребенок с «кучей» заболеваний и ему нужна помощь в виде срочного лечения. Потом к этому присоединяется и материальная выгода в виде страховок, и стирание связи с реальностью — родителям начинает казаться, что их дети в самом деле больны», — объясняет психолог.

Причины делегированного синдрома у матерей, по мнению специалиста, не сильно отличаются от причин этой болезни в разных ее формах у других пациентов. Синдром Мюнхгаузена — лишь следствие более серьезных ментальных заболеваний, зачастую связанных с расстройством личности и находящихся в клинической плоскости. «В определенный момент такие люди понимают, что им гораздо проще получать заботу, любовь и внимание медицинского персонала, чем искать кого-то на стороне — например, заводить партнера и добиваться внимания в нужном объеме путем абьюза и манипуляций. — говорит Плужников. — Встречаются, правда, случаи, когда причина — в пережитом в раннем детстве опыте. Это может быть не столько психотравма как таковая, а травматичные переживания, связанные, например, с длительным пребыванием в медицинской сети. Человек усваивает эту медицинскую заботу и может захотеть вернуться к ней уже во взрослой жизни».

Исследователи также выделяют три группы матерей с делегированным синдромом Мюнхгаузена — активные инициаторы, искатели помощи и «зависимые» от врачей. Первые, как правило, заметно преувеличивают болезни детей, вторые пытаются заглушить собственные личные или профессиональные проблемы путем «помощи» якобы тяжелобольному ребенку, а третьи «параноидально» зависимы от контакта с медицинскими работниками. По оценкам исследователей, у большинства таких женщин действительно есть психическое расстройство личности, которое могло возникнуть на фоне травматичного опыта в прошлом — например, потери родителя, тяжелого хронического заболевания или пережитого в детстве насилия. В некоторых случаях причиной появления синдрома может быть и стресс на фоне проблемного брака.

Как избавиться от синдрома Мюнхгаузена

«Главное в методах лечения этого симулятивного расстройства — помочь человеку с теми соматическими симптомами, которые он у себя вызвал, так как они могут быть для него опасны. Уже потом начинается лечение основной болезни путем приема антидепрессантов, нейролептиков, психофармакологической терапии и привычной психотерапии. Однако последняя часто может быть неэффективна, так как люди с этим синдромом нередко настроены некритично к своему состоянию, то есть не видят в нем проблемы и необходимости лечения или склонны его [лечение] максимально откладывать», — поясняет психолог.

Читайте также: